Предыдущая Следующая
высшего, сакрального порядка, согласно формуле Грибоедова они ''едят и пьют
иначе'', одного именования их достаточно, чтобы надежно определить не только
характер сочиненного о них произведения, но и его сюжет, смысл и содержание,
так что его, в общем, и сочинять-то не стоило, а ставить стоит исключительно
для напоминания - как служить мессу. Иными словами, содержание высокой
трагедии определяется именем ее главного героя, или, что то же самое, ее
названием. Мало того, название является частью ''действа'', поэтому оно
наверняка ''Медея'', ''Электра'', ''Орфей'', ''Эдип'' или ''Ифигения'' (если
потребуется - в том или ином городе или стране) ? но не ''Ревность матери'',
''Месть за отца'', ''Любовь музыканта'', ''Кровосмешение'' или ''Судьба
дочери''. Зритель, пришедший в театр ''на трагедию'', обязательно должен
знать заранее, кто такая Медея и что ей предстоит совершить. Таковы правила
высокого жанра! То ли дело комедия, низкий жанр, с никому не ведомыми
''Облаками'', ''Лисистратами'' и ''Менехмами''! Античную трагедию резонно
сравнить с обязательной программой по гимнастике или фигурному катанию, где
демонстрируется не ''что'', а ''как'', в отличие от комедии, где автор что
хотел, то и творил. Таким образом, трагический театр и только он
гарантировал зрителю в высшей степени полезное зрелище, упражнение в общении
с роком, богами и трагическими парадигмами.
Существует мнение, что в новейшие времена мы преодолели границы этого
жанра, научившись смеяться над всем светом, однако скорее уж просто
истрепали список сакральных героев. Что еще вернее - у нас давно нет общего,
устраивающего всех потенциальных зрителей героического списка, который
только и делает возможным постановку высокого жанра. Между тем, в США до сих
пор ставят ритуальную ''Битву при Геттисберге'', в Израиле ? ''Историю
Ханы'', в России ? ''Ледовое побоище''. В средние века именно в этом жанре

Предыдущая Следующая