Предыдущая Следующая

– Итак, синьора Кардинале, Скуитьери прав и на этот раз?

– Конечно. Паскуале всегда в центре полемики, потому что говорит то, что думает, не придавая значения политическим играм.

– Но это не всегда добродетель...

– В его случае добродетель. Без такой свободы он не был бы самим собой. Что он сказал такого страшного? Опроверг мнение еврейской писательницы Ханны Арендт, которая полагала, что расистские законы в Италии были менее жестокими, чем в других странах. Он человек по-настоящему независимый. Даже когда он был сенатором от партии «Национальный альянс» (правая партия в Италии. – И.Б.), он мыслил по-революционному. Паскуале Скуитьери – это человек, который вернул мне мою жизнь. До встречи с ним я жила бессознательно, автоматически. С ним я вновь обрела молодость. Почти в сорок лет почувствовала себя девочкой, какой никогда не была прежде.

– В общем, вы испытали второе рождение. И всё таки живёте в разных странах: вы в Париже, он в Риме.

– А что в этом странного? Я приехала в Париж из-за нашей дочери, которая прежде была англоманкой, а затем получила и франкофонское образование. Потом я осталась в Париже. Мы оба с Паскуале любим ежедневное одиночество, но мы часто видимся и созваниваемся иногда по десять раз на дню.

– Неужели вы никогда не пожалели о своём решении уйти со славного пути в итальянском кино?

– Это не было настолько радикальным решением: я продолжала сниматься в известных фильмах во всём мире. И потом о какой славе вы говорите? Вполне возможно, о величайших режиссёрах, как Висконти и Феллини, но, конечно, не о «славе» в той среде, которая меня окружала. Я появлялась на всех экранах, со мной обращались, как со звездой, но я чувствовала себя служащей, стипендианткой моего продюсера Франко Кристальди, человека, целиком занятого бизнесом, который был заодно и моим холодным приятелем. По сути же я была одинокой.

– У вас был сын...

– Да, Патрик моё большое утешение. Он родился после изнасилования, когда мне было 17 лет, в Тунисе. Это оставило отпечаток в моей жизни, но я отчаянно хотела этого ребёнка. Однако по решению Кристальди я должна была его скрывать, ведь у звезды не должно было быть незаконнорожденных детей. И публика в течение многих лет верила, что это мой младший брат. Верил в это и сам Патрик. И вы называете это «славным путём»?

Предыдущая Следующая