Литература

 

Предыдущая Следующая

Как видим, все это имеет громадное значение для проблемы обогащения выразитель­ных средств кино.

Этот пример является образцом и для самой сложной звукозрительной композиции. Казалось, что в этой области почти не сыскать «наглядных пособий» и что для накопления опыта остается лишь изучать сочетания музыки и действия в опере или балете!

Пушкин учит нас даже тому, как поступать, чтобы отдельные зрительные кадры не сов­падали механически с членениями внутри строя музыки.

Сейчас мы остановимся только на самом простом случае — на несовпадении тактовых членений (в данном случае строк1) с концами, началами и протяженностью отдельных пласти­ческих картин. В грубой схеме это будет выглядеть так:

Верхний ряд занимают четырнадцать стихов строфы, нижний ряд — четырнадцать изо­бражений, которые они несут.

Схема отмечает соответствующее размещение их по строфе.

На этой схеме совершенно наглядно видно, какое изысканное контрапунктическое письмо звукозрительных членений применяет Пушкин для достижения замечательных ре­зультатов 9 разнообразном отрывке. За исключением случаев VIII—8 и X—11 мы в осталь­ных двенадцати ни разу не встречаемся даже с одинаковыми сочетаниями стихов и соответст­вующих им изображений.

При этом изображение и стих совпадают не только по размеру, но и по порядковому песту всего лишь один раз — это VIII и 8. Это не случайно. Этим совпадением членения му­зыки и членения изображения отмечен самый значительный кусок внутри монтажной компо­зиции. Он действительно единственный в своем роде: это тот самый восьмой кусок, которым во всей полноте развернут и раскрыт облик Петра. Именно этот стих является также един­ственным образным сравнением («Он весь, как божия гроза»). Мы видим, что прием совпаде­ния членений изображения и музыки использован Пушкиным для наиболее сильного удар­ного случая. Так же поступил бы и опытный монтажер — подлинный композитор звукозри­тельных сочетаний.

Предыдущая Следующая